Четверг
2024-03-28
4:25 PM
Приветствую Вас Гость
RSS
 
REBELDE SITE
Главная Регистрация Вход
Фан-фики »
Меню сайта

Разделы дневника
Фан-фики [59] Стихи [13]
Поэты, прозаики и просто посетители - вам сюда!!!

Наш опрос
Какая пара вам понравилась бы больше?

Результаты · Архив опросов

Всего ответов: 1099

Главная » 2007 » Июль » 27 » Смысл любви (часть 4) - by Jenny
Смысл любви (часть 4) - by Jenny
6:59 PM

***
− Аветин – второй из семи холмов. На нем проводил гадания Рем. В храмах Цецеры, Либеры и Либера, выстроенных у подножья холма, хранился архив народных трибунов. Аветин считался плебейским холмом, кварталом бедняков...

− Капитолий – самый крутой из семи холмов, укрепленная часть города. На одной из вершин холма был заложен главный храм Рима. Легенда гласит, что при основании храма в земле была найдена нетленная человеческая голова – знак будущего главенства Рима...

− Целий – холм, на котором царь Тулл Гостилий расселил завоеванных латинян. Он был районом доходных домов. После пожара был застроен особняками богачей...

− Эсквилин – пятый из семи холмов. Его достопримечательностью были сады Мецената – приближенного царя Августа.

− Квиринал – первоначально место обитания сабинян, соседей «палатинского Рима». Присоединился к Риму после обледенения римской и сабинской общин...

− Виминал – последний из семи холмов. Так же как и Квиринал первоначально был заселен сабинянами. Был присоединен к Риму вместе с Квириналом после похищения сабинянок.
− Откуда ты так много знаешь? – спросила Марица, дослушивая рассказ. Вот уже семь дней подряд она старалась найти время и встретиться с ним. Каждый из этих дней она проводили в экскурсии по семигорью. И к ее глубочайшему разочарованию он не сделал ни одной попытки заигрывать с ней. Все проходило так целомудренно!
− Мне это интересно, я об этом читал, узнавал и, вообще, каждый человек должен знать историю своего города, особенно если этот город – Рим. Кстати, Палатин, Аветин, Капитолий, Целий, Эквилин – горы, а Квиринал и Виминал – холмы. И первоначальный состав «семигорья» был совсем не таким. Он охватывал Палатин с двумя отрогами (Цермал, Велия), часть Целия и три возвышенности Эсквилина (Карины, Оппий, Циспий). Отсюда происходит древнейший праздник «Семигорье», справлявшийся в декабре. Частью города Рима были также холмы Ватикан и Яникул на правом берегу Тибра и северный холм Пинций. Но об этом я расскажу тебе как-нибудь в другой раз. Тебе уже пора, – взглянув на часы, сказал Примо. Марица имела глупость сообщить, что в 16.00 ей нужно возвращаться домой, и вот уже было 15.35, и им следовало идти. – Завтра продолжим?
− Нет. Завтра я никак не могу.
− Жаль. Я проведу тебя?
− Если тебе не трудно, – согласилась Марица и почувствовала, как он взял ее за руку. «Ну это уже что-то!».
− Ты спешишь к Авроре?
− Да. Я оставила ее с няньками, а мне это не очень нравиться. Мы с ней и так мало видимся.
− Не доверяешь нянькам?
− А ты бы сильно доверял ребенка странным теткам викторианской эпохи?
− Не знаю, у меня нет детей и мне не ведомы эти все заботы. Я люблю историю и машины. И с одной и с другой стороны я – националист. «Альфа Ромео» – моя машина.
− Я тоже поддерживаю национального производителя. Если хочешь, я могу пригласить тебя в гости, – на одном дыхании выпалила Марица.
− Думал, что не дождусь этого.
Примо старался не показывать, как сильно его впечатлил особняк Марицы. А она, в свою очередь, сделала вид, что не заметила, как он удивился. Ее дом был представителем синтеза искусств. Элементы модерна, готики, классицизма, барокко и еще чего-то, но молодой человек просто смотрел по сторонам и пытался понять, где он: в музее или во дворце.
− Раньше я не любила этот дом, и мамина небольшая квартира в Буэнос-Айресе мне казалась намного лучше. А теперь он стал моим домом.
− Очень большой дом!
− Огромный, я всегда боялась в нем заблудиться, и только недавно поняла, что это невозможно.
− Почему?
− У меня сотни слуг. И они способны найти меня, даже если я от них прячусь.
− Проведешь для меня экскурсию.
− Нет. Мне сейчас будет некогда, может позже.
− Согласен. Ты не считала, сколько у вас комнат? Мне кажется, что мой торговый центр меньше.
− Может и меньше. Три этажа, на каждом по десять комнат, это в среднем. Где-то комнат тридцать плюс-минус пять.
− Прилично!
Аврора встретила маму жуткими криками и, указывая на «плохую тетю», начала жаловаться, заливаясь слезами, что ей не дают шоколада. Точнее уже третью плитку шоколада. Марица уже почти начала ругать малышку за плохое поведение, но вмешался Примо. Он поднял ее на руки и предложил поиграть. Забыв обо всем на свете Аврора, принялась бегать за ним, пищать и смеяться, когда он щекотал ее, показывала свои игрушки, знакомила с собаками на заднем дворе.
− Не стоит так активно с ней баловаться, а то потом она будет плохо спать, – строго сказала Марица, приревновав к тому, что ей практически не уделяют внимания.
− Пора кушать, – заявила маленькая толстенькая женщина, забирая Аврору. – Мы скоро вернемся.
− Тебе предложить чего-нибудь? – вспомнив о хорошем тоне, предложила Марица.
− Есть сок?
− Да, сейчас принесут. Ты уж прости, но Аврора очень неспокойный ребенок, боюсь, что она тебя замучает.
− Ну что ты? Мне нравиться с ней играть. Спасибо! – кивнул он, поднимая стакан сока с разноса, принесенного молодой девушкой. – Мне у тебя очень нравиться, – добавил Примо, когда они остались одни.
− Это не моя заслуга. Если бы дом обустраивала я, то все было бы ярким и нестандартным.
− В этом вся ты, – согласился он и подошел поближе. – И мне это нравиться в тебе больше всего! А я? Я тебе нравлюсь?
− Что? – Марица закашлялась от неожиданности.
− А что я такого спросил? Ты уж прости, я - человек прямолинейный, говорю то, что думаю. Так как, я тебе нравлюсь?
− Думаю, что да, – смущенно пролепетала Марица. Примо улыбнулся и, подойдя поближе, поцеловал ее. Они едва успели отстраниться, когда вернулась няня.
Оставшееся время они играли с Авророй и разговаривали о наболевшем. Вечером она пригласила его «зайти на днях», договорились созвониться.
***
Вот уже две недели он изо дня в день приходил к ней в гости или вытягивал на экскурсию. Взяв с собой Аврору, они могли пропадать по двенадцать часов. За все это время она пришла к выводу, что он ей более чем просто нравиться, но это еще не любовь.
− Куда ты нас ведешь? – спросила Марица, поправляя кофточку на Авроре.
− В замок Святого Ангела. Была там раньше?
− Проезжала мимо. Насколько успела рассмотреть – очень красиво. Подержи ее минутку. – Марица передала Аврору и принялась рыться в сумочки, отыскивая звенящий телефон. – Алло! Привет Мия!.. Да ты что?.. У меня все хорошо... Твоя крестница... в надежных руках, – улыбнулась Марица, а Примо, немного смущаясь, отвернулся и, поставив Аврору на ноги, смотрел, как она гоняет птичек. – Передавай привет Мануэльчику... Кто рядом? Нет Мия, не хочу, – потухшим голосом произнесла Марица и отключила телефон.
− Что случилось?
− Да так, у моей любимой сестрички очередной приступ непросветной глупости. Не обращай внимания!

− Прости Томми, – сказала Мия, когда поняла, что сестра отключила телефон. – Она не захотела с тобой говорить. Наверное, решила, что речь пойдет о Пабло, а о нем она ничего не хочет слышать!
− Да ничего, я же только поздороваться хотел. Как-никак одноклассники.

Примо не сводил глаз с Авроры и Марицы, которые ничем не отличались от толпы туристов глазеющих по сторонах с открытыми ртами.
− Мне кажется, что я за всю жизнь не успею осмотреть все достопримечательности Рима, – заявила Марица, рассматривая статуи.
− Ну что ты. Аврора, осторожней! Давай я возьму ее на руки, не то ее затопчут.
− Хорошо, – согласилась Марица и как только подняла девочку, та сразу потянула руки к Примо и пропищала:
− Папа!
− Нет, – неловко и перепугано начала Марица, переводя просящий помощи взгляд на не менее испуганного Примо. – Она просто услышала в толпе, как кто-то так говорит и вот теперь повторяет.
− Я не против того, чтобы она меня так называла. Но если тебе это не нравиться...
− Нет. То есть, да. То есть, нет. Это неудобно. У нее есть папа, а это выглядит так, будто я вешаю на тебя свои проблемы.
− Я совсем не против таких проблем. Ты собираешься ее когда-нибудь с ним знакомить?
− Скорее всего, нет.
− Тогда, если ты не против, пускай говорит. Согласна?
− Хорошо, – неуверенно кивнула Марица и покосилась на Аврору, которая обхватила лицо Примо обеими руками и что-то ему говорила с присущим всем малышам детским диалектом.
Они медленно прогуливались по улицам Рима. Целовались через каждые несколько минут и присматривали за Авророй, для которой все вокруг казалось таким необыкновенным и сказочным.
− Я люблю тебя! – признался Примо, когда они уже прощались.
− Сильно? – лукаво прищурившись, спросила Марица.
− Не очень, – шутя, сказал Примо и тут же получил носком туфли под чашечку, правда, совсем не сильно. – Больше всех на свете. А ты меня?
− Не знаю. Я пока еще сама не разобралась в своих чувствах, – честно призналась она. – Завтра придешь?
− Обязательно! Пока, милая. Аврора, пока!
− Чао, – помахав рукой, отозвалась девочка.
Этот день стал началом их бурного романа. У них было все: красивые признанья, ночи под звездами, огромные букеты белых роз, романтические свидания, шелковые простыни, мелкие ссоры, бесконечные экскурсии, поцелуи под луной, прогулки на яхте. Она не могла вспомнить ни одной вещи, которую бы - не делала вместе с ним.
− Я люблю тебя, – прошептала Марица, обнимая Примо. – Я счастлива с тобой!
− Я тоже тебя люблю! Сильно-сильно.

***
29 января 2006.
− С днем рожденья! – крикнуло одновременно человек двадцать, и все зааплодировали, поздравляя Аврору с двухлетием. Мия с интересом поглядывала на Марицу и Примо, которые были похожи на двух голубков. Ей нравилось, что сестра счастлива, а племянница любит человека, которого называет папой. А еще ей нравилось, что Примо с любовью и нежностью относиться к ребенку. Ей не нравилось, что на месте Примо не Пабло. Она была уверенна, что Пабло лучше, во всех отношениях лучше, но разве можно что-то объяснить этой упрямой фанатичке, которая уверена, что Пабло – это плохо?
− Маленькая моя, дай я тебя поцелую! Мы с твоим крестным тебя очень любим. ...
Марица закатила глаза, пропуская мимо ушей Миин треп. И когда гости разойдутся? Ей так хочется поговорить с Ману, рассказать, как ей повезло, как у нее все хорошо. Он уже высказался на тему: «Он же тебя на десять лет старше!», но ведь он его еще совсем не знал. А теперь, теперь-то он видит какой Примо замечательный, как он ее любит, как любит Аврору. И, вообще, у нее такое чувство, будто он собирается сделать ей предложение, конечно же, она ответит «Да!». Марица часто придавалась мечтам о том, какой счастливой семьей они будут. Она обязательно родит еще одного ребенка, конечно, только после того, как закончит университет. Она примет на себя бразды правления папиного бизнеса и любимого введет в курс дела. Когда они немного раскрутятся, то поедут на месяц в кругосветное путешествие и побывают в самых красивых и необычных местах. Ну как все-таки все замечательно складывается!
Вечер прошел на удивление быстро и, провожая последнего гостя – Примо, Марица предлагала ему остаться.
− Нет, я не могу. К тому же у тебя в гостях Мия с Мануэлем, развлекай их, ведь они завтра утром улетают.
− Да, – согласилась Марица, целуя Примо. – Тогда увидимся завтра.
− Встречаемся на площади Ротонда.
− Ну как? – осведомилась Марица, плюхнувшись на диванчик рядом с Мануэлем. Мия уже отправилась спать, и они как всегда секретничали.
− Томас жениться. – Из огня да в полымя.
− Ну и что?!
Потеряв все свое хорошее настроение, спросила Марица:
− Надеюсь, что на Пилар?
− Да. Охомутала она его совсем, – изучая выражения лица подруги, сказал Ману. – Я все это говорю, между прочим, специально.
− Для чего?
− Еще не знаю, но твоя реакция мне определенно не нравиться. Ты любишь Примо?
− Да!
− Он тебя вроде тоже, но все равно он почему-то мне не нравится. Скользкий он какой-то.
− У меня такое чувство, будто он скоро сделает мне предложение.
− Я буду за тебя рад! Кстати, обращайся ко мне для составления брачного контракта. Хочешь о ком-нибудь узнать?
− Какой же ты все-таки сплетник!
− Могу и обидеться.
− И совершенно напрасно! Рассказывай все самые подноготные!
− Пабло расстался с Консуэлло, и если честно, то переживает это болезненно.
− Зря, она хорошая девушка и вроде любила его.
− И сейчас любит. Но что-то они там не поделили, а со мной он не делиться. О тебе не спрашивает, и не знает, зачем мы так часто к тебе наведываемся.
− Это правильно! Я боюсь, что Мийка может ему все растрепать.
− Нет, она дала слово, да и я за ней слежу. Кстати, мы с Мией тоже свадьбу намечаем.
− Правда!? Когда?
− Примерно через год, полтора. Не хотим спешить!
− И правильно.
− Аврора очень привязалась к Примо, мне это не нравится.
− Глупый ты, ей нужен отец, а он просто идеально подходит на эту роль...

***
Марица стояла с Авророй возле Пантеона и всматривалась в прохожих стараясь рассмотреть в них Примо. Она едва успела сфокусировать на нем свой взгляд, когда зазвенел телефон.
− Алло! – Марица помахала рукой Примо, который был еще очень далеко от них.
− Здравствуйте, – проговорил скованный и незнакомый женский голос.
− С кем я говорю?
− Меня звать Сильвана Гоцци.
− Гоцци? Вы, наверное, сестра Примо. Простите, что я так плохо осведомлена, он мало рассказывает о себе.
− Я не его сестра, я его жена.
− Что? – не поверила Марица. Ее лицо исказила странная гримаса: улыбка еще не успела сойти, зато появилась сомнение и раздражение.
− Я так больше не могу, – зарыдал голос в трубке. – Прекратите разрушать нашу семью! Я вам этого не позволю! Сколько можно?! Ведь он меня все равно не бросит, а вы только причиняете боль мне и ему. Вам не на что надеяться, у меня большое состояние, и оно держит его со мной. Перестаньте надеяться на невозможное!
− О чем вы говорите?
− Да вы никто! – истерично надрывался голос. – Я его жена! Жена! А кто вы? Любовница, какая-то любовница! Не разрушайте нашу семью, – последняя фраза прозвучала едва слышно и телефон отключился.
− Папа! – радостно воскликнула Аврора и уже собиралась побежать к нему, но Марица остановила этот порыв. Подхватив дочь на руки – побежала к машине, где ее жал водитель.
− Домой! – быстро скомандовала она.
− Стой! – слышался крик бегущего за машиной Примо с букетом красных роз. – Марица! Ты куда? Что случилось? Стой!
− Мама! Это же папа! – не понимая ничего, плакала Аврора, смотря в заднее стекло на все еще бегущего за ними Примо. – Папа...
− Забудь его, милая. Забудь! – повторяла Марица, но, наверное, больше себе, чем ей. Приехав домой, Марица побежала в свою комнату и, упав на кровать, зарыдала, что есть мочи. – Ну почему? За что? Как он мог? – Такая банальность могла произойти с кем угодно, но только не с ней, только не с ней! Как же так случилось, что... и с ней...
«Значит, я так замечталась, что и не заметила, как меня день за днем обводят вокруг пальца, как последнюю дуру, как любую другую наивную девицу без малейших задатков здравого смысла! А как же справедливость? А как же равновесие? После стольких неудач мне должна бы была улыбнуться удача! Должна! Как же я тебя ненавижу, Гоцци!
− Синьорина? – Через час, когда она уже немного успокоилась, в дверь постучала Мариэлла. – К вам пришли.
− Я никого не хочу видеть.
− Синьор Примо играет в детской с Авророй и просит разрешения встретиться с вами.
− Что? – Марица, как ошпаренная, побежала в детскую. – Что ты тут делаешь? – сверкая глазами, спросила она, не повышая голоса.
− Пришел поговорить, – вставая с колен, сказал он. – Что это ты творишь?
− Пошли, – она потянула его за рукав и шла по направлению к парадному выходу. – Ты мне как-то сказал, что человек честный и прямолинейный. Так вот ответь: ты женат? – После этого вопроса воцарилось молчание. Он смотрел на нее с непониманием. Потом опустив голову, признался:
− Да. Толь...
− Уходи.
− Подожди, дай мне объяснить...
− Вон! – крикнула Марица, выталкивая его за двери. Уже через полминуты ей на помощь пришла охрана. – Больше никогда не пускайте его на порог моего дома! – сказала она, наблюдая, как они под руки выволакивают его за двери.
− Папа! – закричала Аврора, которая незаметно шла за ними. – Отпустите папу.
− Стой, маленькая. – Марица подхватила дочку. – У него есть другая семья и другая дочка, которую он любит сильнее! Пускай он к ним уходит.
− Папа... – жалобно всхлипнула девочка, но вырываться из маминых объятий не стала. Она наблюдала как человек, который успел занять большое место в ее еще такой чистой и невинной душе, покидает ее навсегда. – Папочка...
***
− Алло, Ману? Он женат...
− Я скоро приеду.
− Не стоит, – сдерживая слезы. Выговорила Марисса.
− А я все равно приеду! Один, без Мии. Скажу, что по делам.
− Пока. – Трубку повесили.
− Глупая, глупая девочка, – сказал Ману уже самому себе и положил трубку.
− С кем ты говорил? – приподняв бровь, спросил Пабло, выравниваясь в кресле. – И почему ты не скажешь об этом Мие?
− С Марицой. У нее проблемы, и она не хочет, чтобы Мия в них вникала.
− Что-то серьезное?
− Да.
− Насколько? – теперь его голос зазвучал как-то тяжело, даже напряженно.
− Не настолько, чтобы она не сумела это пережить. Ты действительно хочешь об этом знать? Я бы тебе не советовал.
− Мне уже все равно. Я просто беспокоюсь!
− Если ты беспокоишься тебе не все равно, – заметил Ману, но при этом даже не улыбнулся, как при шутке. Его мысли были где-то далеко, приблизительно в Риме.
− Так что с Марицой?
− Она собралась замуж, но видимо уже передумала...
− Тогда все хорошо.

***
− Ты с ним говорила? – Мануэль крутил в руках чашку с кофе и смотрел на улицы Рима из окна небольшого ресторанчика.
− Да, он не оставлял своих попыток долго.
− И что он тебе сказал?
− Сказал, что любит меня, что ненавидит жену, которая портит ему и себе жизнь, не отпуская его. Что любит Аврору, потому что своих детей у него нет. Сказал, что умрет без меня и, Господи, так он и поступил, – заплакав, сказала Марица. – Почему я ему не поверила?
− Как это произошло?
− Позавчера он попал под машину, но водитель говорит, что Примо просто кинулся под колеса. Я не знаю, так ли это на самом деле, и это уже сути не меняет.
− Аврора знает?
− Да. Этот полудурок Рико, прибежал с новостью и не постеснялся крикнуть об этом при ребенке.
− И как она?
− Она это еще не сильно понимает! Сначала поплакала, а вчера уже спрашивала, нравиться ли папе в Раю. Она еще маленькая и не все соображает...
− А ты как?
− Виню во всем себя. Я могла это предотвратить! На похоронах встретилась с его женой. Я понимаю, почему он хотел с ней развестись. Она старше его на двенадцать лет. Когда они поженились, он был влюбленным ребенком, а когда узнал ее, не знал, как от нее убежать. Такая себе кукла Барби стареющая, у которой вместо слюны яд, а вместо мозгов – кисель. Готова поспорить, что она вечно доводила его ревность до тех пор, пока не оказалась права. Она кричала, что это я виновата, что я не достойна жизни, что я - шлюха и столько всякой гадости... А знаешь, ее никто не слушал, но на меня все равно смотрели волком! Он никогда не врал и не бросал слов на ветер. Уклонялся от ответа, отвлекал, переводил тему разговора, но никогда не врал.
− Тебе стоит успокоиться. Вспомни, ты всегда мечтала путешествовать. Закончишь этот учебный год, возьмешь академку и в путь. Тебе это необходимо! А через годик ты придешь в себя. Ну, как ты на это смотришь?
− Наверное, я так и сделаю. Спасибо Ману.
− Я всегда с тобой. Мне рассказать Мие?
− Просто скажи, что он умер.
− Хорошо.

***
− Какой кошмар! – плача выкрикнула Мия. – Как Марица? Почему ты мне ничего не сказал? Это она сказала, чтобы я не приезжала? Вы бессердечные! Оба! Как это несправедливо по отношению ко мне!..
− Ну и слова Богу, – выдохнул Ману, успокоившись тем, что реакция Мии была не такой уж и бурной, можно даже сказать спокойной.

***
− Алло! Привет Мия!
− Наконец-то позвонила! Где ты?
− Смотрю на Париж с Эйфелевой башни.
− Как Аврора?
− Ей нравиться. Да, маленькая? Тебе нравиться?
− Очень! – Возбужденно согласилась девочка.
− Вчера была в соборе Сакре-Кер. Обалдеть! Мост Александра III – чудо. Завтра отправляюсь в центр Пампиду. Танцую гурдьон, развлекаюсь. По плану у меня еще Нормандия: Гора Сент-Мишель, Замок Д' Э и Мон-Сен-Мишель. И, конечно же, Марсель, Амьен со своим Нотр-Дамом. Сегодня меня еще ждет Версаль!

− Привет, Ману! Я в Севилье! Я одурела от дворца в парке Марии-Луисы. Собираюсь посетить Валенсию, Амстердам, Сарагоса и Мадрид.
− Видела кафедральный собор?
− Еще нет, но скоро увижу. Зато видела руины Римского времени. Чудо! Авроре так понравилось в парке Гуэль.
− Это где?
− В Барселоне. Саграда Фамилиа – шедевр!
− Что это?
− Церковь святого семейства. Я привезу вам фотографии!
− Веселишься?
− Да! Учим с Авророй сарабанду.

− Привет Сонита! Я в Португалии.
− И как тебе?
− Просто замечательно! Лиссабон впечатляет.
− Ты уже на экскурсии?
− Нет, мы с Авророй в номере. Милая, поздоровайся с бабушкой. Она сейчас подойдет.
− Куда намерена отправиться?
− В Барселос. Обещают показать церковь Святого Погребения...

− Здравствуй, Франко. Я звоню из Англии.
− Давно тебя не было слышно.
− Аврора болела, и я задержалась.
− Как она?
− Уже хорошо. Мотается из стороны в сторону, боюсь не уследить. Эти старинные города в графствах – такая красота!
− Уже набросала маршрут?
− Еще нет. – Марица взяла листочек из сумки. – В программке: Виндзор со своими замками, на картинке очень красиво, Кембридж, экскурсия по Лидскому замку. Но лично мой маршрут – загадка.
− Ты сейчас в Лондоне?
− Да. Видела Биг Бен, Вестминстерское аббатство, гуляла по Тауэру, Букенгемский дворец показался мне скучным и тусклым.

− Алло, Мариссита!
− Привет мама.
− Ты где, солнышко?
− Я в США.
− Надеюсь не в Лас-Вегасе?
− Нет. Не хочу туда. Лос-Анджелеса, Нью-Йорка, Сан-Франциско и Филадельфии мне хватит. Я тут ненадолго.

− Алло! Лухи!? Привет! Как ты?
− Привет! У меня все хорошо. А ты откуда звонишь?
− Ты мне скажи, какими судьбами ты у Мийки?
− Я в гостях. Думала тебя увидеть! Ты из Рима звонишь?
− Нет. Я сейчас в Оттаве.
− Где?
− В Канаде.
− А что ты там делаешь?
− Путешествую. В данный момент созерцаю башню мира. Завтра поеду в национальную галерею.
− Ну ты даешь! Как у тебя дела?
− Хорошо. Как только приеду домой – приглашу в гости.
− И Аврору покажешь.
− Покажу. Она тебе очень понравиться!

− Алло! Алло! Ману, я тебя плохо слышу.
− А я тебя отлично слышу. Ты где сейчас?
− Я на Кубе. Красота! Природа, воздух. Аврора сияет. Ей тут очень нравиться. Плывем по озеру Эль-Тесеро. Уже выучила на память биографию Хосе Марти. Купила его книжечку «Абдала». Алло! Слышишь меня?
− Отлично слышу!

− Алло! Ману?
− Да! Я тебя плохо слышу! Марица! Алло!
− А я тебя великолепно.
− Алло! Говори громче! Ты откуда звонишь?
− Я на Багамах!
− Где?
− На Багамских островах! Пенек глухой!

− Привет Мия!
− Привет. Ты уже в Мексике?
− Да. Где там Ману? Пускай подсказывает, куда ехать.
− Он не может – на работе. Но оставил списочек.
− Большой?
− Нормальный. Итак, в Мехико: национальный кафедральный собор, площадь Трех Культур, Дворец изобретательных искусств. А какой тут список древних храмов ацтеков!
− Может, и я себе такого ацтека найду!
− Ой, не советую! Так, на чем я остановилась?

− Привет мамочка! Угадай, где я?
− Судя по твоему тону в Венесуэле.
− Правильно. Мам, у тебя прекрасная родина!
− Я знаю. Ты мне лучше скажи, как ты поживаешь.
− Замечательно. Аврора мне недавно такие истерики закатывала, думала, с ума сойду...
− Ну вот теперь ты понимаешь, что значит быть матерью одиночкой.
− Мамуля, ну ты же знаешь, что я все делала любя! Аврора! Что ты?.. Мама, я перезвоню.

− Алло, Ману, это ты?
− Это Пабло. Сейчас Мануэль подойдет к телефону. А кто его спрашивает?
− Это я, Марица.
− Передаю трубку.
− Алло! Ты откуда?
− Я в Бразилии.
− Это же не далеко от Аргентины, может, прилетишь на чай?
− Только если с горячими булочками.

− Марица! Ты почему не звонишь?
− Прости, Ману, была занята.
− Все в порядке? Аврора не болеет?
− Нет, все хорошо. У вас как дела?
− У нас свадьба через год? Приедешь?
− Ну, если меня пригласительный билет догонит – обязательно!
− Долго еще собираешься кататься по миру?
− Еще не решила. Я в аэропорту. Только что прилетела в Египет. Собираюсь посетить пирамиды.

− Мия, ты со мной говоришь или со швеей?
− С тобой! Ай! Осторожнее! Ну уж прости, у меня примерка. Видела бы ты какое красиво платье! Ты еще долго странствовать будешь? Полгода туда-сюда мотаешься? Ай! Да вы что специально?
− Я бы это сделала специально! Мий, я в Индии. Это просто прелесть. В порыве незнамо, каких чувств накупила гору сари, а теперь не знаю, что буду с ними делать.
− Пустишь на сувениры. Кстати, ты запасаешься сувенирами?
− Вот уже противная какая. Сувениры ей подавай. У меня скоро самолет, долго говорить не получится.
− Ты уже везде побывала?
− Тадж-Махал увидела, влюбилась в вид с моря на Бомбей, дворец Ветров такой красивый, а водяной дворец в Джакарте – великолепие, слушай, потом поговорим, времени нет. Всем привет!
− Алло! Марица! Ай! Трубку повесила. Ну больно же! И тут смотрите, складки.

− Я в России. Мам, что ты говоришь?
− Я не тебе, прости. Твой маленький брат проверяет на прочность мои нервы.
− И как?
− Уже не те, что прежде. Ну так как, тебе нравиться?
− Еще бы! Особенно Петербург! Белые ночи, Зимний дворец, Мариинский театр, Эрмитаж! – при упоминании последнего Марица закатила глаза.
− Ты надолго?
− Я тут уже месяц, послезавтра улетаю.

− Ты сдурела? Мия! Сейчас час ночи!
− Ну а у нас три часа дня. И где это час ночи?
− В Пекине. Я еле заснула!
− Ну прости.

− Ману! Как давно тебя не слышала.
− Привет. Я весь в работе. Ты набросай списочек мест, куда бы мы с Мией могли в свадебное путешествие отправиться.
− Обязательно. Слушай, я - в Японии. Какая тут природа!
− В столице?
− В Киото. Токио – самый современный город из всех, что мне довелось повидать. Но мне больше по душе Киото.
− Куда дальше?
− В Израиль.

− Франко, передай маме, что у меня все хорошо, я в Австралии.
− Нравиться?
− Если честно, то уже очень устала и хочу домой.
− Ну что ж. Пора уже. Почти год покоя не знаешь. Через полгода свадьба Мииты и Ману, постарайся приехать.
− Приеду! Мне уже надоедает. И я просто очень устала. Аврора меня выматывает, и мне это трудно дается.
− Кенгуру уже видели?
− Да. Малышке очень понравились. Попросила купить ей такого. Почти поддалась искушению, но потом вспомнила, что я – уже взрослый человек.
− Ну наконец-то. Я-то думал, этого уже никогда не случится.
− Дом, милый дом. Аврора, ты еще помнишь Италию?
− Рим? – спросила девочка, уставившись на мать огромными синими глазами.
− Нет. Это лучше, это – Венеция.
− Мне нравиться.
− Алло!.. Привет мама. Я в Венеции, через два дня буду дома.
− Что-то ты быстро.
− Я вычеркнула пару стран из списка. Оставила их на потом. Как Мия?
− Разрывается на все стороны. Ничего не успевает, нервничает! Алло! Алло! Марица! Ты меня слышишь?
− Молодой человек, вы что спятили?! – Воскликнула Марица, когда проходивший мимо парень зацепил ее локтем, и она уронила телефон в воду.
− Простите, я не хотел. Я очень спешу. Вот вам мой телефон. – Парень протянул визитку. – Позвоните, я возмещу убытки.
− Да что вы себе позволяете?
− Простите, я очень спешу. Я врач и опаздываю на собеседование, дайте пройти или оставите меня без работы.
− Какая наглость! – выкрикнула в след Марица и посмотрела в воду. – Милая, маме придется покупать новый телефон.
− Пошли, погуляем.
− Давай. Только мы не пойдем, а поплывем по большому каналу. По «красивейшей улице мира». Согласна?
− Да!
Побывав во дворце дождей, который уже давно стал музеем, посетив музей стекла на острове Мурано, осмотрев дворцы Ка д'Оро, Вендрамин-Калерджи, мама и дочка поехали в уже успевший стать родным Рим.
***
Сидеть дома оказалось еще труднее. Все вокруг напоминало Примо. Казалось, во всем Риме не было места, где бы они ни были с ним вместе. Да еще и Аврора что-то хныкать стала, по ночам плакала и звала папу, а днем частенько устраивала истерики. Учеба благо проходила легко. Все было предельно ясно и просто. Менеджмент она понимала.
Приглашение на свадьбу пришло очень некстати – заболела Аврора.
− Мий, ты прости, но я тут не причем! Мне самой очень хочется к вам приехать, я так давно не была в Буэнос-Айресе.
− Да я понимаю, – сказала Мия хлипким голосом. – И не обижаюсь.
− Спасибо! – «Умирающий лебедь», – улыбнувшись, подумала Марица.
− Мануэль передает тебе привет и желает скорейшего тебе выздоровления.
− Мий, не мне, Авроре.
− Ну Авроре, – все так же монотонно-убитым голосом выдохнула Мия.
− А вы уже решили, куда поедите на медовый месяц?
− Да! – Сразу же оживилась Мия. – В Турцию.
− В Турцию! Это 100% правильный выбор. Советую побывать в Каппадокии. Это замечательный город с неповторимой природой и историей.
− Может, все-таки приедешь на свадьбу? – траурным тоном запела заново Мия.
− Ты издеваешься? У меня дочка болеет. Ей только три годика, я не оставлю ее одну!
− Что, все так плохо?
− Температура высокая, и я никак не могу ее сбить.
− Понятно. Ну тогда созвонимся.
Марица отключила телефон и пошла в комнату к дочери.
***
− Вы делали ей прививку от кори? – спросил доктор, помечая что-то в блокнотике.
− Нет.
− Тогда все ясно. Не волнуйтесь, вы вовремя обратились. Нам осталось только дифференцировать корь это, или коревидная краснуха.
− Это очень страшно? Есть опасность? – Марица почти плакала. Ночью Авроре стало хуже и в шесть часов утра они уже вызвали «скорую».
− Нет, все будет хорошо. Не волнуйтесь, вы вовремя обратились, ну а если это коревидная краснуха, то специального лечения не понадобиться.
− Спасибо, доктор!
− Не за что! Теперь, надеюсь, вы не злитесь на меня за телефон?
− Что? – не поняла Марица.
− В Венеции я случайно толкнул вас, и вы потеряли телефон, вспомнили?
− Да! Вижу, вы успели на собеседование.
− Вообще-то нет. Пришлось устраиваться в Риме.
− Вы мне скажите, доктор, долго ли она еще будет в таком состоянии. – Марица посмотрела на Аврору через окошко. Кожа стала тонкой и почти прозрачной. Она тяжело дышала и подрагивала во сне. Через полчаса синьор Уго Андретти – именно так звали молодого доктора – подошел к не отлипающей от окна в палату Марице.
− Я не могу на нее спокойно смотреть. Неужели все так плохо? – прошептала Марица.
− Да не так уж все и плохо, как вы вообразили. Она девочка сильная, уже выздоравливает. У нее корь. Инфекция попала в организм, если я правильно все понял, от девочки, с которой она подружилась на занятиях балетом. Кстати, вы звонили ее родителям?
− Да, вчера. Мама Анны в день той самой репетиции уверяла меня, что у малышки – грипп. А когда я ей позвонила вчера, то дома трубку никто не брал.
− Понимаете, больной особенно заразен во время катарального периода, повышается температура до 38,50–390, возникает светобоязнь, конъюнктивит, насморк, сухой кашель, лицо становиться гиперемированным. Даже врачи делают анализы, чтобы дифференцировать болезнь корь от обычного гриппа. Вы привезли Аврору на второй период болезни, то есть приблизительно на четвертый день. Мы уже сбили температуру, сыпь сходит. Мы промываем ей глаза, прочищаем носовые ходы, 0,5% раствором борной кислоты протираем слизистую оболочку рта. Она на пути к выздоровлению. Не волнуйтесь!
Но не волноваться у нее не получалось. Через полчаса она возвращалась к палате и услышала слова доктора к медсестре, которая смотрела за ней в изолированной комнате, в которую не пускали Марицу: «Поймите же она на карантине!». Можно подумать, что это что-то значит для взволнованной матери.
− Сделайте ей сердечно сосудистое вливание 0,28%, да и еще 5% раствор глюкозы. У нее осложнение – пневмония. Премините антибиотики, только не сильные! Сделайте горчичные обертывания. Если будет осложнение пневмонии – проведите дробное переливание крови и плазмы.
− Я поняла. Может, все-таки антибиотик посильней? Стрептомицин очень слабый и...
− Нет, пока не стоит. И мамочке пока ничего не говорите. Она себя вымотает. Все ясно?
− Ясно.
− Маленькая моя? – Марица почувствовала, что сползает по стене на пол. – Как же это – пневмония? Я – ужасная мать. Хуже матери, чем я – нет! – Как всегда вовремя зазвонил телефон, но Марица не сразу поняла какой звук и откуда доноситься. Еле найдя трубку, она ответила: – Алло!
− Привет, Марица! – радостно запел Миин голос, стараясь перекричать музыку. – Пятнадцать минут назад я стала сеньорой Агирре! Представляешь?
− Поздравляю! Прости, что не приехала, – изо всех сил сдерживая дрожь в голосе, произнесла она.
− Тебе же хуже... Как же я все-таки счастлива!
− Я очень за тебя рада! Передавай мои поздравления Ману.
− Сама ему их передавай. Вот и он.
− Алло. Привет, Марица!
− Привет, Ману. Поздравляю тебя!
− Спасибо! – Прокричал он, явно не слыша самого себя, вот только Марица его слышала отлично. Ману посмотрел, как вся раскрасивая в дорогих шелках и кружевах его жена принимает поздравления от бесконечных друзей и родственников. – А ты как? С Авророй все хорошо? – Ману не нравился голос подруги, и он чувствовал, что что-то не так.
− Угу, – сжимая трубку с такой силой, что побелели кончики пальцев, выдавила Марица, вытирая свободной рукой слезы.
− Вериться с трудом. Говори правду.
− А я говорю правду. Все в порядке! Мне бежать пора, не могу оставлять ее одну. Прими мои поздравления и чтоб никакого адюльтера! – Марица выключила телефон. – Пневмония... Как же мне нужна помощь!
− Ну что там? Дай мне с ней поговорить? – Соня потянулась к телефону.
− Она уже отключилась, – улыбаясь, сообщил Мануэль. Но как только Соня ушла улыбка пропала с его лица. – Милая! – Позвал он Мию.
− Ну как дозвонились? – спросил Томас как бы из праздного любопытства.
− Да! – Мия наклонила немного голову на бок, что придавало ее виду невероятную невинность. – А ты хотел с ней поговорить?
− Хотел узнать, как у нее дела.
− Нормально, – кивнул Мануэль и перевел взгляд на Пилар, скучающую возле бара. – Что ж ты Пилар одну оставил?
− Она вроде с Лаурой общалась. Ну ладно, я к ней. Счастья новобрачным!
− Что-то он сильно Марицой стал интересоваться. Наверное, Пабло стесняется сам спросить и попросил узнать о ней друга.
− Наверное, – кивнул Мануэль. – О Пабло, ты куда собрался?
− Меня вызывают в больницу.
− Сейчас?!
− Да. Я стажируюсь у хорошего специалиста, но он совсем не понимает, что такое – занят. Я не хочу вас обидеть, да и вы уже скоро убежите, ведь так?
− Через десять минут, – улыбнулась Мия, совсем забыв смутиться, как подобало бы невесте перед первой брачной ночью. – Ты беги, это же твоя будущая работа!
− До встречи. Счастья вам, молодые!

***
Марица медленно подошла к окошку. В голове крутились слова: «Осложнение кори пневмонией очень опасно. У нее появился цианоз и судороги», «доктор, у нее начался бред», «Болезнь приняла тяжелое течение». А потом Марица случайно прочитала в книге, пока сидела у палаты: «При осложнении кори возможна смерть даже в ранние сроки заболевания». Как только она это узнала, сразу позвонила маме:
− Мамочка, мне так страшно!
− Все будет в порядке. Я сегодня же вылетаю!
Когда она прилетела дела уже пошли на поправку. Но вот Марица была едва жива – осунулась, исхудала, глаза казались углями на бледной коже, мешки под глазами – она сама была на грани болезни.
− Пока она останется у нас, а уже завтра вы сможете зайти к ней. Через недельку можно уже будет говорить о выписке! – оповестил доктор Марицу, которая за последнее время превратилась в приведение.
− Спасибо вам, доктор. – Соня пошла с ним

Категория: Фан-фики | Просмотров: 2218 | Добавил: Мяф-Гаф
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Форма входа

Календарь
«  Июль 2007  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
      1
2345678
9101112131415
16171819202122
23242526272829
3031

Поиск

Друзья сайта

Статистика


Copyright MyCorp © 2024
Бесплатный конструктор сайтов - uCoz